От администратора сайта. Существует весьма опасный вид художественной литературы - псевдоисторическая псевдодокументальная. Это когда в сугубо художественное произведение вплетаются реально существующие имена, реально происходившие события. Очень трудно в таких произведениях разделить реальность и домысел автора. Еще хуже, когда художественное произведение выдается за документальное. И уже совсем плохо, когда за дело берутся писатели не обладающими даже минимальными познаниями в военной отрасли. И тогда на страницах их произведений пышно расцветают клюквенные деревья. Когда такую книгу берут в руки люди, знающие описываемые события так, как это было в действительности, обладающие реальными познаниями в данном роде оружия, то чтение вызывает у них негодование. Хочется крикнуть :"Осторожно, дезинформация !". Ниже предлагаемая статья и есть такой крик. © С. Самченко, Б. Юлин.От авторов. Данная статья была сдана в печать в журнале “Якорь”, когда пришло известие о смерти г-на Бунича, вследствии чего, по этическим соображениям, статья была отозвана. Но, изданные книги г-на Бунича продолжают оказывать разлагающее влияние на мозги тех читателей, которые слабо знают историю, поэтому авторы сочли необходимым разместить ее в сети “Интернет”. Связь с авторами МЮНХГАУЗЕН ОТ ИСТОРИИ(ДИАЛОГИ С ЛИТЕРАТОРОМ)Часть 1.
Резкий ветер с моря суматошно кружился над черепичными крышами старого Данцига. С утра сыпался с небес по-осеннему холодный надоедливый дождь. И раньше времени поредела толпа зевак на набережной у казенной военной верфи. На перилах гостевого балкона намокали гирлянды искусственных цветов. Музыканты военного оркестра полами широких плащей прикрывали свои пока еще немые инструменты. У гранитного причала беспокойно подпрыгивал на острой зыби легкий катер с огромной треногой фотографического штатива над рубкой. На эллинге рабочие уже перерезали четыре горизонтальных задержника и пересадили узкий стройный корпус нового корабля на длинные полозья спускового устройства. Юнга заводской испытательной команды надел на гюйсшток тонкую петлю с пятнадцатиметровым леером. На другой конец леера укрепили большую бутыль рейнвейна - для крещения. Дело было за малым: дождаться приезда запаздывающего эмденского бургомистра - тайного советника Х. Фюрбрингена, который должен был разбить эту бутыль об острый угол изящного форштевня и наречь новый крейсер именем “Эмден”... Было 26 мая 1908 года. В Данциге рождалась легенда будущей войны... Читатель давно ждал, чтобы нашелся на этом свете талантливый и правдивый писатель, который смог бы создать интересную популярную книгу о жизни и боевых действиях надводных океанских рейдеров в двух мировых войнах. О наследниках славы Моргана и Дрейка в двадцатом столетии... И вот вышла книга, которая обладает редким для наших дней “единством формы и содержания”... И. Бунич, “Корсары Кайзера”. С “Содержания” мы и начали ее разглядывать. И сразу же резануло по глазам странными строками: ... “Рейдерство ВСПОМОГАТЕЛЬНОГО крейсера “Эмден””... ... “Корабль-призрак. ВСПОМОГАТЕЛЬНЫЙ крейсер “Карлсруэ””... За что вы, господин Бунич, так беспощадно понизили в ранге двух лучших рейдеров германского флота? ВСПОМОГАТЕЛЬНЫМ КРЕЙСЕРОМ называют корабль, который изначально строился не для военного, а для гражданского флота, но в связи с войной был мобилизован, получил оружие и военный флаг и был отпущен в океан для крейсерских действий на коммуникациях или взят в качестве дополнительной боевой единицы в крейсерскую эскадру. Вооружать и использовать в качестве рейдеров транспортные корабли было принято со времен парусного флота. Достаточно вспомнить о традиционном “каперском праве”... Если вооруженный транспорт получает статус вспомогательного крейсера, значит, ему есть чем гордиться. Стало быть, хватает прочности корпуса для монтажа вооружения, а скорость и выносливость ходовых достаточны для работы на измор в условиях рейдерской погони. Однако, если вспомогательным крейсером именуют корабль строевого состава военного флота, изначально строившийся как крейсер и не имеющий никакой “мирной профессии”, это выглядит по меньшей мере странно. И обидно, между прочим... От странички “Содержание” перейдем к самому тексту. Предисловие, коим автор предваряет свое повествование, пусть останется без комментария. В нем обосновываются права этой книги на существование, что для нас, читателей, и так неоспоримый факт. Книга нужна. Но ТАКАЯ ли?.. Итак, “Корсары Кайзера”, глава 1, страница 9.
Строка из описания технических данных “Эмдена”:
Паровые машины, строго говоря, работают не на угле, а на пару, посему и прозваны паровыми. “На угле” могут работать только котлы, обеспечивающие машину энергией пара. У “Эмдена”, к тому же, не одна машина, а две. Читаем далее. Страница 10: “...Затем он [“Эмден”] нес службу в качестве конвоира императорской яхты “Гогенцоллерн”...” Военно-морское соединение, обеспечивающее охрану монарха во время заграничных визитов и морских круизов, именуется, конечно, “Императорским конвоем”. Но традиционно в русском языке слово “КОНВОИР” употребляется в несколько ином значении: да, охранник, но призванный стеречь арестанта или пленного, а не хранить жизнь высокой особы. Неточное употребление Буничем этого термина вызывает у читателя поток совершенно ненужных ассоциаций, далеких от истории германского флота. “Гвардеец Лейб-конвоя” и “конвоир” - это слишком разная работа... Продолжаем. Все та же страница 10: “Корабль должен был пройти не по привычному маршруту через Средиземное море и Суэцкий канал, а вокруг мыса Горн через Тихий океан”. Для “Эмдена” не был привычен ни тот, ни другой маршрут: крейсер собирался в свое первое заграничное плавание. Если же говорить о маршрутах, привычных не для конкретного корабля, а для флота в целом, то через мыс Горн ходили немного чаще, чем через Суэц: канал построен значительно позже, нежели открыты южные проливы у берегов Америки. А вот вам пример новейшей географии по И. Буничу: на той же изобилующей неточностями десятой странице повествуется о том, как два германских крейсера путешествуют вдоль южноамериканских берегов: “...Пройдя затем Магеллановым проливом, крейсера разделились: “Бремен” направился в Перу, а “Эмден” взял курс на Вальпарайзо...” Если идти из Аргентины через Магелланов пролив, то в воды Перу и к стенам чилийского Вальпараисо (так правильнее) будет вполне по пути. Незачем разделяться. Просто маршрут для “Эмдена” должен был завершиться несколько ранее. Как оно и было на самом деле. Неужели трудно было знаменитому писателю положить на стол перед собой карту Южной Америки? И почему, идя в Вальпараисо, “Эмден” пришёл в Талькауано, который находится гораздо ближе? Кстати, у Бунича название города приведено как “Талкахуано”, что тоже, по большому счету, неверно. Далее. Страница 11: “24 июня “Эмден” покинул гавань, начав транстихоокеанский переход, чтобы проверить в океанских условиях работу машины и надежность всех корабельных конструкций”. О количестве машин у “Эмдена” мы уже говорили... И к тому же, выходит, что весь путь через Тихий океан - всего лишь испытательный пробег? Не слишком ли дорогостоящий эксперимент для Германии, традиционно испытывавшей свои крейсера на Кильской мерной линии или в пробегах вокруг Ютландского полуострова? Ну не доверяете вы, господин Бунич, немецкой системе испытаний, так хоть переход через Атлантику зачтите! Обычно все-таки мы идем куда-то, чтобы придти. Скажем, к новому месту службы. А провериться можно и проще... Страница 12: “Восстание на острове площадью 450 квадратных километров подавить одной демонстрацией флага не удалось”. ...И что удивительно, господин Бунич, и не должно было удаться, поскольку никакой “демонстрации флага” “Эмден” в Понапе не проводил. ДЕМОНСТРАЦИЕЙ ФЛАГА в строгом значении этого слова именуется военно-дипломатическая экспедиция боевых кораблей, цель которой - проявить интерес к определенной территории, еще не находящейся под зависимостью от какой-либо великой державы. Или показать потенциальному неприятелю готовность воевать. При этом под неприятелем понимаются равноправные с точки зрения мирового сообщества государства. Естественно, что по отношению к собственным колониям - пусть даже и мятежным - термин “демонстрация флагов” не употребляется. Действия “Эмдена” могут рассматриваться скорее как попытка подавить бунт фактом присутствия... Вообще в описании подавления мятежа на Понапе Бунич проявляет чудеса стилистики. Чего стоит такая фраза: “В боях и стычках с повстанцами из экипажа “Эмдена” погибли один офицер и 5 матросов были ранены”. Шедеврально, не правда ли?.. Кровь и смерть в конкретных судьбах прочно затерты необработанной, нелепой писательской фразой. А мы с вами еще говорим о памяти, господа... Продолжим. На странице 13 “Эмден” снова становится участником подавления восстания. На сей раз - в Нанкине: “26 августа [1913 года] “Эмден” подвергся обстрелу с берега мятежниками. Ответный огонь крейсера быстро заставил их замолчать”. Как мне казалось до сих пор, обстреливать боевой корабль можно пулями, круглыми ядрами, бронебойными или фугасными снарядами, картечью или, скажем, чем-нибудь экзотическим, вроде применявшихся в парусном флоте книппелей или современных кумулятивных боеприпасов... Но чтобы в орудие заряжали людей (в данном случае - мятежников) - это я от вас, господин Бунич, слышу впервые. После, разумеется, историй от ростановского Бержерака и другого мемуариста-сказочника - Мюнхгаузена из бессмертного творения Распэ... Но ведь эти литературные персонажи не выдавали свои россказни за подлинную историческую хронику! Эх, жаль, что я не художник. Так и хочется нарисовать карикатуру: из старинной гладкоствольной пушки, установленной на берегу, вылетает до зубов вооруженный китаец и со свистом несется над палубой некрупного трехтрубного крейсера... Летит китаец - и бранится на чем свет стоит, иначе зачем бы “Эмдену” заставлять его замолчать?.. А вот на страницах 13 и 14 поистине блестящее описание заштатного колониального города: “...Капитан второго ранга Карл Мюллер любовался прекрасным видом, открывавшимся с мостика легкого крейсера “Эмден” на бухту и город Циндао...” Если бы Мюллер служил в русском флоте, то, возможно, и назывался бы капитаном второго ранга. А в Германии соответствующее звание именуется “фрегаттен-капитан”. И, к сведению господина Бунича, город называется Циндао, а бухта - Киао-Чао. Опустим совершенно бредовое описание города. Оно изобилует как фактическими неточностями, так и литературно-стилистическими извращениями. Например, как курорт Циндао стал выглядеть только к 1962 году, а не перед первой мировой. Приведем лишь одно предложение: “...Во время экономического подъема на месте хижин китайских рыбаков из бамбука и гаоляна выросли больницы и школы...” Вот смотрю на эту фразу - и думаю: что там у господина Бунича выросло из бамбука и гаоляна... во время экономического подъема? Извините за резкость, но нельзя же так! Несчастный читатель рискует со смеху надорваться! Пожалели бы, что ли... “Центральная Фридрихштрассе уже мало чем отличалась от любой центральной улицы крупного немецкого города”. Не будем придираться к стилю, зацепимся за факты. В крупных городах Германии в начале двадцатого века улицы были в основном мощеные. Причем хорошим камнем. А в Циндао осенью 1912 года на той самой Фридрихштрассе прочно застрял в грязи по самые крылья единственный в городе автомобиль. Это так, к сведению... Страница 15: Кажется, до русской “Авроры” не отмечалось прямого участия крейсеров в уличных беспорядках. И Мехико устроен несколько иначе, чем Питер. Например, не имеет выхода к морю. Там кораблю вообще затруднительно попасть в центр города... И главное: зачем посылать в Мексику “Эмдена” из Циндао, если “Бремен” уже обеспечивает военное присутствие у берегов Америки? И если Германии все-таки приспичит вмешаться в мексиканские внутренние дела, то проще будет добраться именно “Бремену”... Непонятно. Ей-богу, непонятно, господин Бунич. “Вместо “Эмдена” было решено послать легкий крейсер “Нюрнберг” только лишь потому, что тот, находясь в Японии, на переходе через Тихий океан… сжег бы на пару сотен тонн угля меньше, чем “Эмден”, идя из Циндао...” Для бешеной собаки семь верст не крюк!.. Режим жесткой экономии топлива, безусловно, серьезное дело. Но через океан пошел “Нюрнберг”, а не “Эмден”, прежде всего потому, что “Эмден” был поставлен в это время на текущий ремонт ходовых. Перед войной, в близости которой уже никто не сомневался, крейсера эскадры Шпее по очереди приводили себя в порядок - в расчете на скорые дальние походы. Теперь был черед перебирать машины и чистить котлы “Эмдену” - и не более того. На странице 16: Надо совершенно не знать внутреннего устройства эскадры и стиля командования адмирала Шпее, чтобы написать подобную чепуху. В распоряжении графа Шпее оставались все шесть крейсеров эскадры. Только остальные имели на этот момент различные представительские задания и ушли их выполнять... Зачем сводить в один отряд крейсера, которые и так состоят в одном отряде? И зачем объявлять стандартную субботнюю практику в эволюциях и сигналопроизводстве “эскадренными учениями”?.. Да еще и свернутыми до одного дня ввиду спортивного праздника в городе! Еще интересная сентенция на 18-й странице: “Ланкастерская” система обучения - совершенно типичное явление для всех флотов мира в начале столетия. Старослужащие всегда натаскивают молодежь, и при этом не идет речь о двойной нагрузке на инструкторов, поскольку на действующие эскадры новичков берут уже после прохождения курса береговой учебной роты и нескольких месяцев практики на учебных кораблях. Очевидно, господин Бунич этого просто не знает. Интересны, по мнению Бунича, и мотивации
назначения германских крейсеров в практические
выходы. Читаем на 18-й странице: Вы можете представить себе, чтобы германский
военный корабль отлынивал от исполнения
приказов на основании... неблагоприятного
климата в районе службы? Такого не было даже у
итальянцев, с трудом признающих военную
дисциплину в силу особенностей национального
характера. Читаем далее. Страница 19: По воспоминаниям современников, фрегаттен-капитан Мюллер слыл человеком с незаурядным чувством юмора. И приверженцем строгих традиций прусской военной дисциплины. Он отнюдь не смотрел на ежедневную учебную программу как на усложнение жизни, а на “либерала” мог даже и обидеться, поскольку политиков презирал, а слово это в те времена имело конкретный политический смысл. Но пожалуй, самая чудесная сентенция о
предвоенной обстановке в Циндао звучит у Бунича
на 20-й странице: “...В кают-компании “Эмдена” с тревогой ждали новостей, но к 6 июля всем стало казаться, что обстановка стабилизируется, и ничего страшного, кроме дипломатических демаршей, не произойдет. Это подтвердило и пришедшее из Берлина известие, что кайзер на своей яхте “Гогенцоллерн” отправился в обычное ежегодное плавание к берегам Норвегии, сопровождаемый чуть ли не всем Флотом Открытого Моря...” Наверное, мало есть на свете опасностей страшнее дипломатического демарша... Впрочем, это так, дурная ирония. А вот как вы, читатель, поведете себя на месте главы государства, если к вам из соседней страны с обычным дипломатическим визитом явится монарх в сопровождении эскадры численностью в полтора десятка линкоров-дредноутов, около двадцати крейсеров, сотни эсминцев? Если правитель берет с собой на визит легкий крейсер - значит, в этом мире все спокойно. Если сопровождающих трое, - стало быть, император желает продемонстрировать соседям военную силу своего флота. Или всерьез опасается за свою жизнь. А как должно реагировать на участвующий в визите “чуть ли не весь флот”?.. Таким составом ходят не на переговоры, а в завоевательные походы, не правда ли?.. На задворках Империи, в колониальных водах, газеты, конечно, могли распространять перед войной любые слухи. Но вряд ли массовый выход кораблей Гохзеефлотте за пределы родных территориальных вод воспринимался бы как “обычное дело”. Даже если бы состоялся в действительности... Страница 20: …Странно, как визит очень старого и к тому же союзного крейсера может быть зловещим? Тем более что “Кайзерин Элизабет” давно несла представительскую службу в этих водах, и визиты её в Циндао были обычным делом. На 23-й странице Бунич утверждает, что после ухода из Циндао “Шарнхорста” и “Гнейзенау” командир “Эмдена” стал старшим морским начальником на рейде и “во всем огромном регионе Восточной Азии”. Но во-первых, адмирал Шпее территорию региона
не покинул: “Шарнхорст” пребывал в Апии, которая
к восточно-азиатским водам тоже как-то относится.
“И в качестве такового Мюллеру предстояло решить, как он один на легком крейсере собирается вести боевые действия… не говоря уже обо всем японском флоте, считавшимся третьим в мире?” Крайне трудно представить, что Мюллер не имел планов боевых действий и, можно сказать, фантазировал сходу. И кто же, интересно, считал японский флот третьим в мире? Похоже, г-н Бунич забыл, что события его книги разворачиваются не в 1941 году. На той же странице читаем: С именами у Бунича вообще происходят всякие странности. Например, француз “Дюпле”, броненосный крейсер, постоянно пишется как “Дуплекс”. Есть и другие искажения... Страница 24: На эскадре графа фон Шпее немало было профессиональных разведчиков. И о существовании договора Антанты с Японией о военном союзе немцам было известно задолго до политического кризиса лета 1914 года. “Числить” или “не числить” после этого японцев врагами, как вы думаете?.. Читаем на 25-й странице: В эту пору года сумерки наступают не в 19 часов...
Впрочем, откуда господину Буничу это знать?.. “Мюллер резко перевел машинный телеграф до отказа вперед, и “Эмден” задрожал от перехода машин на режим полного боевого хода. Некоторые на мостике приняли неизвестный корабль за русский крейсер “Аскольд”, но вскоре стало ясно, что это не военный корабль, а двухтрубное торговое судно. В разрывах тумана и дождя на мгновение стал ясно виден его корпус, покрашенный в черный цвет, и две большие желтые трубы. Судя по всему, судно заметило “Эмдена”, и оно пыталось полным ходом уйти в южном направлении, надеясь войти в территориальные воды острова Цусима...” Во-первых, у “Эмдена” на редкость сбалансированная энергетика, и при переходе с одного режима движения на другой он вибрирует очень мало и плавно. Легчайшее дрожание палубы над машинными отделениями и вибрацией-то не назовешь, так, совершенно естественное явление, которое почти не отмечается привычным экипажем. Во-вторых, русский крейсер “Аскольд” обладает строго индивидуальными особыми приметами: у него пять высоких тонких труб и довольно плоский стройный корпус без выраженного полубака. И “Эмден” его хорошо знал: однажды они вместе стояли в ремонте в Циндао. Почти месяц в одном общем доке! Было время изучить друг друга, не правда ли?.. По свидетельству старшего офицера крейсера Хельмута фон Мюкке, ночью 2 августа 1914 года в Цусимском проливе “Эмден” действительно опасался встречи с “Аскольдом”, но никаких транспортов за него не принимал. В-третьих, оказывается, чудеса “географии по господину Буничу” у нас продолжаются. Остров Цусима, например, судя по контексту, рассматривается как независимое государство, имеющее собственные территориальные воды. Вся сцена поимки и досмотра парохода “Рязань” мало соответствует тому, что описывают в своих мемуарах офицеры “Эмдена”. Нет, например, ни слова о том, что перед предупредительным выстрелом между рейдером и его жертвой имел место обмен сигналами - по старому правилу. Начинать стрелять без обмена сигналами ни один порядочный рейдер не станет. “Эмден” умел менять внешний вид. Мог при случае прикинуться англичанином и воспользоваться неприятельским флагом. Но стрелять без предупреждения?.. И без того грехов немало. Зачем копить по мелочам поводы для объявления самого себя вне закона?.. Страница 33. Путь из Цусимского пролива к Циндао:
Это у Бунича не было сомнений. А у “Эмдена” они вполне могли быть. Хотя бы уже потому, что визуального контакта в его вахтенном не отмечено. Слышались французские переговоры - это правда. Но никаких дымов, согласно данным старшего офицера крейсера Х. фон Мюкке, крейсер не видел. Да если бы и видел... Разве дымы, отмеченные на пределе видимости, могут иметь какие-либо конкретные признаки, указывающие на национальную принадлежность выпустившего их корабля?.. ...А вот чудеса со страницы 34: Этот вывод господин Бунич делает из цитаты французской радиограммы о том, что, по сообщениям разведки, германские тяжелые крейсера контролируют проливы. Французская разведка, вкусно облизнувшись, слопала дезинформацию. Так, знаете ли, на войне иногда бывает... А Бунич доел эту уже и без него пережеванную “дезу”... Кроме того, условия видимости в Цусимском проливе позволяли с дистанции 60 кабельтовых точно определить неприятеля. Оптика и у французов, и у немцев весьма неплохая. Судите сами, мог ли “Монткальм” принять мелкого трехтрубного “Эмдена” за представительного до громоздкости “Шарнхорста”? Страница 35: Это при Мюкке?.. Не верю! Читаем далее; страница 38. “Эмден” получает
известия о ходе войны в метрополии: “Кенигин Луиза” - не экскурсионный пароход, а бывший морской паром, переоборудованный в минный заградитель. Это судно само было размерами поболее среднего крейсера. Продолжим придираться к стилю повествования.
Очередной шедевр поджидает нас на 40-й странице. Кажется, где-то мы это уже читали: “ На улице шел дождь и рота красноармейцев...” Возможно, знаменитый писатель полагает, что таланту простительны детские ошибки двусмысленного словоупотребления... Но можно и попытаться вычитывать свои творения перед представлением в издательство! Когда пишется историческое произведение,
зачастую не обойтись без цитирования документов.
Бунич цитирует... Страница 45: Я опускаю подпись вполне умышленно. К приказу, отданному графом фон Шпее своим крейсерам, это письмо не имеет никакого отношения. Общий смысл приказа, вероятнее всего, был установлен по отрывочным воспоминаниям очевидцев и мемуарным источникам. Но писатель не имел физической возможности видеть подлинный текст. Между нынешним поклонником исторической конъюнктуры и участниками давних событий непреодолимым барьером пролегла дата - 8 декабря 1914 года. Фолклендский бой. Из документации, которая в течение войны велась на борту “Шарнхорста”, до сегодняшнего дня сохранилось лишь несколько бумаг, сданных на берег в германское консульство в Чили - после Коронельского боя, когда крейсера стояли в Вальпараисо. Отдано было далеко не все, наиболее важные приказы и распоряжения по эскадре флагман оставил при себе. И для сегодняшнего знатока военно-морской истории не секрет, в каких координатах покоится на дне океана подлинный текст... “Процитированное” Буничем послание - чистой
воды выдумка, неприкрытая ложь, раздражающая
своей откровенностью. И, как всякая ложь, она
прекрасно выдает себя - неповторимым по
абсурдности буничевским стилем: Боевой крейсер может сопровождать в походе транспорт и нести при этом ответственность за сохранность его груза. Но чтобы наоборот - транспорт считался сопровождающим у крейсера!.. “Эмден” был полноценным кораблем, не имеющим крупных конструктивных дефектов или повреждений, и к тому же замечательно подготовленным. “Маркоманния” для него - только снабженец, не более. И - не менее. “Следовать в Индийский океан, где начать беспощадную крейсерскую войну”. Из сохранившихся собственноручных приказов графа Шпее известно, что он крайне редко употреблял в официальных документах цветистые эпитеты. Нехарактерно это для командующего, который, по воспоминаниям современников, слыл строгим и сухим педантом... Образный и яркий слог, выдающий и блестящее образование, и незаурядную эрудицию, адмирал оставил только для личных писем, разительно отличающихся по стилю от штабных бумаг. К тому же, в псевдоприказе раскрываются намерения командующего. Причем намерения долговременные: следовать к западному побережью Америки... Это - против устава. Против положений офицерской этики. Да и против элементарной военной логики, в конце концов!.. За все годы службы “Шарнхорст” лишь единожды
поднял сигнал, уставом не предусмотренный. За 4
минуты до гибели, под Фолклендами: А вот фраза со страницы 55: Сравниваем несравнимое, господин Бунич?.. Благосклонность колониальных властей нейтрального на тот момент государства не заменит хорошего трофея с шестью тысячами тонн кардифа на борту, это верно. Но пребывание рейдера в водах невоюющего государства нередко бывает причиной международных скандалов и даже вооруженных инцидентов. Уважать законы нейтральных вод - одно из условий выживания для охотника-одиночки. На 66-й странице “Эмден” у господина Бунича
ведет себя как-то странно - топит шлюпки
захваченного и уничтоженного транспорта
посредством таранных ударов: Давить чужие пустые шлюпки на океанской зыби - на редкость глупое и абсолютно бесперспективное занятие. Если “Эмдену” приходилось уничтожать шлюпки после снятия с них экипажа потопленного транспорта, он поступал гораздо проще - спускал боцмана с топориком, чтобы днище пробил. А пытаться топтать мелкие плавсредства собственным носом - долго, и главное - не результативно. У того же фон Мюкке в мемуарах нет ни одного упоминания о таких попытках. Да это и понятно: трудно представить себе более абсурдное поведение рейдера, не являющегося клиническим идиотом. Иной раз у господина Бунича и не разберешь,
стилистическая ошибка в текст забралась или
фактическая. Очередной географический изыск Бунича. Саксония находится западнее Эльбы. Страница 71: Кого “его”, господин Бунич? “Эмдена”? Транспорт? Или этот самый “острый угол”? Будьте впредь поконкретнее, пожалуйста. Если, конечно, можете. Страница 72: Естественно, господин Бунич, никакого “Эмдена” там не было видно. Интересно, что это порядочный рейдер может делать на верхней палубе только что пойманного транспорта? И можно ли вашу сентенцию понять иначе?.. “…Во главе с лейтенантом Леветцовым и принцем Гогенцоллерном”. Интересно, лейтенант - это титул, или принц - это звание? “С итальянского капитана взяли слово не распространяться об “Эмдене” и отпустили. Но прежде чем снова двинуться в сторону Калькутты, итальянец долго стоял на месте, вылавливая ящики с чаем”. Если бы итальянец мог это прочесть, он точно начал бы “распространяться”. Только не об “Эмдене”. О некоторой другой персоне... О господине Буниче, например. “Лоредано”, итальянский сухогруз, нашел “Эмдена” за досмотром и ликвидацией британского транспорта. И всласть поползал вокруг, собирая мародерскую добычу. Никакой “подписки о неразглашении” он, естественно, не давал. У “Эмдена” не было времени на контакт с капитаном нейтрала... Как только “Эмден” скрылся, итальянский транспорт вышел в эфир, как от него и ожидали. Он даже получил вознаграждение от британских колониальных властей за известия об “Эмдене”. Наивно было бы рассчитывать на молчание профессионального стукача и мародера, не правда ли?.. Страница 77. К сведению автора: если легкий крейсер ежедневно расходует более 25 тонн воды для котлов, то его пора отправлять на слом как безнадежно аварийный, ибо автономность подобного крейсера не превысит 2-х суток. Страница 81: То есть англичане оснащали свою береговую оборону немецкими орудиями?.. У британских орудий калибр 6 дюймов или 152 мм. Страница 82: А теперь цифры: когда “Тикума” с англичанином “Хэмпширом” находились в поиске в районе индийского порта Мадрас, последнюю бункеровку крейсера проходили 6 сентября. “Эмден” стрелял по нефтескладам в ночь с 18 на 19 сентября. Много ли угля останется у его противников к этому времени, если они не жили на стоянке, а носились вдоль всего побережья?.. “Хэмпшир” - более крупный и с достаточно экономичными котлами - еще ухитрился как-то сохранить способность двигаться. “Тикума” же сожрал все, что у него было, и оставался только с двумястами тоннами “боевого” запаса, которые невозможно заставить истратить на погоню с непредсказуемым результатом. А на странице 97, в абзаце, посвященном рыбалке на Диего-Гарсиа, имеется цитата, никак не обозначенная графически. Это небольшой отрывок перевода из мемуаров Х. фон Мюкке. Но если господин Бунич не обозначает эти строки как цитату, стало быть, он считает себя их автором... Это уже и плагиатом попахивает! Далее. Страница 102: Знаете ли, для того, чтобы тяжелый груз утащил на дно транспорт, “Эмдену” пришлось обильно догрузить противника артиллерийскими снарядами, подрывными патронами и забортной водой. Да и этого едва не оказалось маловато: пароход тонул около часа. Романтическая история о даме, мечтавшей познакомиться поближе с легендарным рейдером и чуть ли не для этого специально отправившейся в морское путешествие, - вполне реальный факт. “Я знала, что встречу тебя, мой “Эмден”!” - пароль полусумасшедшей девочки, начитавшейся книг о вольных каперах, действительно прозвучал однажды над океаном в районе Коломбо. Только капитан “Тройлуса”, британского транспорта, пойманного “Эмденом”, был здесь совершенно не при чем... На 105-й странице у господина Бунича описывается,
как во время досмотра и разгрузки арестованных
транспортов между пароходами “шныряли акулы”: Из контекста, конечно, ясно, что офицер стрелял в акулу. Но стилистическая структура фразы в целом похожа на поговорку “в огороде бузина, а в Киеве - дядька”. Это может давать весьма широкий простор толкованию предложения... А вот чудеса со страницы 108: Э, дружище “Эмден”!.. Да ты, оказывается, пират бессовестный! Из Циндао крейсера ушли в самом начале войны - сразу после разрыва дипотношений со странами Антанты. А стало быть, поимка 22 транспортов “ко времени” выхода из Циндао могла быть осуществлена только... в мирное время!.. Возможно, неуместна моя ирония... И даже отчетливо осознаю тот факт, что вышеприведенная сентенция может содержать обычную опечатку. В том, что господин Бунич не считает нужным вычитывать свои творения, мы убедились уже давно. Да, кстати, читатель, как вы полагаете, может ли рейдеру надоесть топить торговцев?.. Нет, конечно, может. Но это свидетельствует о несоответствии функционального назначения корабля поставленной задаче. Или о недостаточной подготовке экипажа к ведению крейсерской войны. Ни тем, ни другим “Эмден” никогда не страдал. Та же 108-я страница: Интересно, а кто в этом сомневался?.. Все германские легкие крейсера полифункциональны, поскольку рассчитывались как универсальный класс. Они способны охотиться на транспортные пароходы в океане, вести разведку для эскадры, совершать диверсии против береговых объектов, уничтожать себе подобных во флоте противника... Они умеют все, что должны уметь нормальные крейсера, и “Эмден” не был исключением среди них. Иначе ему и на свет появляться не стоило. На странице 109 господин Бунич красочно расписывает, как “Эмден” готовился к набегу на Пенанг - с целью непременного уничтожения в порту какого-нибудь боевого корабля. На деле же “Эмден” шел в Пенанг за транспортами. Столкновение во время рейдерского похода с хорошо вооруженным противником, имеющим специальную подготовку, означает если не перспективу быть утопленным, так, по крайней мере, реальную возможность угодить в ремонт. А битый рейдер чаще всего не может выполнять свои прямые обязанности. “Эмден” (вернее его командир) был хитер и осторожен и знал тысячу способов продержаться на коммуникациях как можно дольше. Эти способы активно использовались: от работы под чужими флагами до попытки отсидеться в то время, как враги его ищут, у них в гостях на острове, не получившем известия о войне. По свидетельству старшего офицера крейсера Х. фон Мюкке, в Пенанге “Эмден” не ожидал встретить равного по классу противника. И никаких “боевых кораблей” изначально уничтожать не пытался. Рейдер лишь рассчитывал обмануть бдительность французских эсминцев, охранявших базу, для чего и “нарядился” в очередной раз англичанином с четвертой фальшивой трубой. Наличие “Жемчуга” на рейде Пенанга было для немцев почти шоком, от которого, они, впрочем, быстро оправились, когда обнаружили, что русский крейсер не выставил даже ночной вахты, а ночует спокойно, будто в глубоком тылу. На странице 112 господин Бунич несколько исказил смысл высказывания старшего офицера “Эмдена”. Страница 113: Пострашнее... Например, старый, нестроевой “Д'Ибервилль”, больше года стоящий в безнадежном ремонте. Или ошалелый рыболовный баркас! Или того хуже - разъяренная парусная джонка!!! Кто там еще в Пенанге постоянно проживал?.. Или господин Бунич считает, что в этой заштатной дыре могут базироваться три линкора-сверхдредноута одновременно? Кстати, в сумерках в море вряд ли найдется противник опаснее миноносца. Поскольку именно эсминцы умеют под прикрытием плохой видимости атаковать с короткой дистанции эффективным оружием - торпедами... “Эмден” и сам заимствовал некоторые приемы из типичной тактики миноносцев, хотя для этого легкий крейсер немного крупноват. “Эмден” остановился у входного буя, слегка развернувшись вправо… Было 04:50. Уменьшив скорость, “Эмден” прошел входные буи”. Какой ход еще меньше, чем полная остановка?.. Разве только кормой вперед?.. И то не получится… “Калейдоскопический эффект множества ярких огней не давал возможности разобрать что-либо толком, кроме фантастической паутины из дымовых труб и мачт. Освоившись с обстановкой, сигнальщики “Эмдена” разглядели темные массивные силуэты боевых кораблей, беззаботно спящих на якорях с выключенными огнями”. Прямо не Пенанг, а Гибралтар какой-то... На странице 114 “Эмден” замечает “Жемчуга”: Не для того “Эмден” воздел на себя лишнюю фальшивую трубу и поднял британский флаг, чтобы первый встречный мог опознать его как немца! Сонный или не сонный, а “Жемчуг” и не должен был разобраться, что к чему. “11 секунд понадобилось торпеде, чтобы пройти расстояние до сонного русского крейсера и поразить его в борт за последней трубой”. Что-то у господина Бунича с дистанциями боя не то... Страница 115: “Д'Ибервилль” огня не открывал. Более того, как только “Эмден” обнаружил себя стрельбой, старый француз (кстати, по классу - канонерка, а не авизо) погасил огни и постарался слиться с окружающей местностью. Он не то что стрелять не стал, а вообще пытался прикинуться “неодушевленным предметом” - продолжением волнолома. А что там прилетело на стоянки транспортов и поразило английский пароход - история вообще умалчивает. Вероятно, это были перелеты от “Жемчуга”, успевшего сделать три или четыре выстрела перед самой гибелью. Страница 124: Странный он какой-то у господина Бунича, этот злосчастный вельбот... То, будучи парусным, на ходу отращивает себе бензиновый мотор. То засовывает “Эмдену” в кают-компанию шланг от выхлопа... “...Торговые суда не появлялись, будто их кто-то вымел с поверхности океана”. “Кто-то”... Понятно, кто был этот “Кто-то”!!! Еще бы из района, где зафиксирована регулярная охота рейдера, не убрались торговые суда! Вы явно недооцениваете противников вашего главного героя, господин Бунич. “Там голландский офицер заявил, что прибыл исключительно для того, чтобы убедиться в том, что “Эмден” принимает уголь вне трехмильной зоны голландских территориальных вод. Мюллер заверил колониального капитана, что это не так, и угостил виски”. Судя по этой фразе, для немецкого офицера нет большей радости, чем цинично нарушить международные законы и чужой нейтралитет и при этом демонстративно тыкать этим в глаза нейтралам. Страница 127. Новый стилистический шедевр: No comment, как говорят англичане. Одно жаль - случайной ошибкой этот бред быть уже не может. Описание последнего боя “Эмдена” по господину Буничу не выдерживает вообще никаких комментариев. Там, где автор не грешит против истины, текст является компиляцией из нескольких работ - Вильсона, Корбетта, мемуаров фон Мюкке, сборника Гильдебрандта. Необозначенные цитаты соседствуют с “авторскими” буничевскими странностями: английский крейсер, вооруженный 150-мм артиллерией, стреляет 152-мм снарядами. И пожар “был потушен шлангом”... “Айеша”, парусная шхуна, спасшая полкоманды “Эмдена” от верного плена после того, как израненный рейдер вынужден был выброситься на мель, не удостоилась у господина Бунича даже одной строки упоминания. Зато сомнительной версии о добровольной капитуляции крейсера отведен почти целый абзац на 150-й странице. Единственным документом, процитированным без искажений, остался у господина Бунича отрывок из книги К.П.Пузыревского о повреждениях кораблей в первую мировую войну... У меня была мечта, чтобы приключения “Эмдена” были когда-нибудь описаны в книге. Теперь я мечтаю посмотреть в глаза господину Буничу и спросить, почему он эту книгу написал - такой... ----***---- |
              |